Читать интересную книгу Второй посланник. О матушке-Земле и тех, кто её слышит - Александр Калинкин

15. Призрак

Лагерь археологов уже окутала ночная тишина, в отличие от курорта, где сутки напролёт по улицам расхаживали отдыхающие, суетились роботы, сновали вверх-вниз лифты и ходили взад-вперёд поезда. Здесь же после двенадцати ни людей, ни роботов не было видно. Выстроившиеся вдоль древней стены палатки казались спящими. Чуть приглушенный свет, подобно ночнику освещал вымощенную древними плитами площадку.

Пока Вера с папой шли вдоль палаток, она с любопытством читала висящие на них таблички: «Северная башня», «Правая стена», «Главная площадь». Скорее всего, они обозначали места, где проводились раскопки. У палатки с надписью «Храм Земли» они остановились. Папа кликнул кнопку на мобильнике, дверь-полог отодвинулась, и они вошли.

Внутри папиной палатки всё напоминало о путешествиях – вещи лежали горками у стены, вместо нормальной кровати с потолка свисал гамак, стулья и стол были походными, складными. На столе покоился ноутбук, пачки бумаг, осколок какого-то древнего кувшина и светящийся стеклянный шар.

Папа подошёл к гамаку и сказал: «Сегодня поспишь здесь, а завтра что-нибудь придумаем».

Вера прыгнула в гамак и закачалась в нём так, что задвигалась вся палатка. Папа испугано оглянулся и хотел было что-то сказать по этому поводу, но дочь легко спрыгнула на пол и подбежала к светящемуся шару.

Внутри шара лучи высвечивали уменьшенные изображения разрушенных зданий, крепостных стен, скал и каменистого побережья. Вся древняя столица предстала как на ладони. Можно было легко вообразить, как ты идёшь по этим извилистым улочкам, например, от берега океана к храму Земли….

«Где-то тут у меня был спальник», – бормотал папа, перекладывая с места на место кучу белья.

«Пап, а это макет древнего города, да?» – уточнила Вера.

«Не макет, а веб-камера», – ответил папа, продолжая рыться в белье. «То есть это не чья-то фантазия, а реальные места, уже расчищенные нашими роботами. И всё, что ты видишь, происходит на самом деле в реальном времени. Сейчас поздновато для экскурсий, а так ты бы увидела наших работяг-роботов и туристов, которые иногда забредают сюда».

«А это кто? Охранник?»

«Что? Какой ещё охранник? У нас нет никаких охранников…», – и папа подошёл к столу, держа в руках наконец-то найденный им спальник.

«Вот, посмотри – там, в храме богини Земли какой-то дяденька сидит». Вера показала пальцем на уже знакомое ей место с цветами и изображением красавицы-богини на стене. В тускло освещенном зале на полу, напротив треснувшего, гранитного жертвенника действительно сидел пожилой мужчина – с ног до головы закутанный в пальмовые листья. С тонкой, морщинистой шеи свисало ожерелье из морских ракушек. Перед ним, на жертвеннике горел костерок.

Папа увеличил изображение, и Вера невольно ахнула, увидев, что костерок на жертвеннике перед мужчиной вовсе не костерок, а её любимый огненный цветок, посаженный в глиняный горшок.

«Поразительно походит на жреца храма Земли из летописи. Будто сошёл с иллюстрации», – проговорил папа. «Откуда он мог взяться? Первый раз вижу такое…»

«Пап, там мой цветок!»

«В самом деле? Да-да, надо бы туда сходить…» Он вручил Вере спальник. «Держи. Отсюда ни ногой. Поняла?»

«Пап, но там же мой цветок! Можно я с тобой?»

«Нет-нет, лучше останься. Это может быть очень опасно», – проговорил папа и скрылся за пологом палатки.

Вера подошла к столу со светящимся шаром. Жрец поднял руки, и огненный цветок вспыхнул так, что мужчина отшатнулся. Над цветком затанцевало пламя – большое, широкое огненное полотно. И что-то было ещё на этом полотне. Вера увеличила изображение и лишь тогда ясно увидела прекрасное женское лицо. Полные губы женщины шевелились. Она что-то говорила! Вера бросила спальник на гамак и побежала к выходу.

Папу она нашла в коридоре, у первой колонны зала. Он оглянулся на подошедшую Веру, нахмурился, хотел было что-то сказать, но в этот момент из зала послышался голос жреца.

«Умоляю тебя, о Великая Мать Земля, пощади верного слугу! Я не могу ни радоваться, ни печалиться. Какой прок от всего этого богатства и славы, если они не доставляют мне наслаждения? Прошу тебя, верни то, что взяла!»

Пламя над цветком всколыхнулось. Прекрасное лицо богини исказилось гневом. Всё вокруг зашелестело, зашуршало, задвигалось. Казалось, даже ракушки на столбиках жертвенника ожили и засияли.

«Не тебе, неверному посланнику моему, говорить о пощаде! Ты сам сжёг своё сердце!» Голос Матушки Земли лился со всех сторон так, что Вера невольно оглянулась.

Лицо над цветком на мгновение пропало. На его месте появился горящий город, в котором можно было угадать очертания знакомой древней стены, величественные контуры храма с рядами колонн, широкую площадь в окружении белокаменных зданий. Но вот одно за другим здания стали оседать, исходя трещинами, рушится, обращаться в руины. Люди в панике бежали по улицам, пытаясь спастись. Жрец отскочил в сторону от пламени, словно появившаяся картина невыносимо жгла, и тогда Вера смогла разглядеть его лицо – совершенно белое, словно каменное. «Нет, скорее всего, это не лицо, а маска!» – подумала она.

Жрец вдруг выкрикнул: «О, моя богиня! Это была жертва! Жертва тебе!»

«Жертва тебе!» – громким многократным эхом отозвалась богиня, и видение исчезло, а пламя погасло.

Жрец испугано озирался, явно ощущая, что он здесь не один, потом вдруг бросился к горшку с цветком, попытался его снять с гранитного жертвенника, но не смог. К своему ужасу он увидел, что дно горшка рассыпалось, и цветок успел выпустить корни, которые ушли в трещину и теперь жадно цеплялись за каждый выступ чёрного гранита.

Скрываться больше не было смысла. Папа с Верой вбежали в зал. Жрец со всей силы дёрнул горшок. Корни цветка взвились в воздух, словно щупальца осьминога. Жрец бросился в тёмный угол зала. Папа с Верой устремились за ним. На бегу девушка вдруг остановилась. Что-то на полу привлекло её внимание. Это был след, отпечатавшийся на земле, просыпавшейся из горшка, след с чёткими очертаниями цветка на каблуке…

Только у древней крепостной стены Вера догнала папу. Отец всматривался в темноту ночи через странное окно, довольно широкое с белыми пластиковыми ставнями. Впрочем, для кого-то это окно сыграло роль двери.

«Ушёл», – сказал папа, переводя дыхание. «Без всякого защитного шлема ушёл….»

«Давай его догоним!» – воодушевлённо предложила Вера.

Отец усмехнулся и отошёл от пластиковой дверцы. «Очень романтично. Вся семья в одной больнице. Пойдём, лучше спать. Утро вечера мудренее…»

16. Южное королевство

Всю ночь Вера не могла уснуть – думала о таинственном жреце, опасном садовнике, заболевшей маме, и огненном цветке. Мысли роились, перед глазами проплывали пугающие картины. Только под утро эти картины смешались в единую ткань сна, да и то очень короткую. Её разбудил папа. Он только что проводил роботов на раскопки и, оставив их на попечение профессора Шульца, собирался вместе с Верой навестить маму.

В отличие от дочери, папа хорошо выспался и теперь жаждал разрешить все накопившиеся загадки. В поезде он достал мобильник и вывел на дисплей объемную копию пожелтевшего от времени манускрипта. Вера тёрла сонные глаза, всмотриваясь в едва различимый рисунок – вид древнего города с дворцами, храмами, домами и домиками, окружённых высокой крепостной стеной.

«Нравится?» – спросил папа. «Один из красивейших городов Тихого океана в те далёкие времена».

«Здесь почти ничего не видно», – пожаловалась Вера, сладко зевая и снова растирая глаза.

«Ещё бы! Этому манускрипту около семисот лет! Его нашли в старинной библиотеке на одном из северных островов».

«И что там написано?»

«Здесь рассказывается об ужасном землетрясении, которое разрушило прекрасную столицу Южного королевства. Автор летописи и его товарищи сумели спастись на торговом судне, но они видели, как остров сотрясался от подземных ударов, превращающих белокаменные здания в груды камней. Единственная гора острова извергала пламя и потоки лавы – расплавленной, пылающей массы, растекающейся во все стороны до самых берегов, сжигая всё на своём пути…»

Сонливость сразу улетучилась, Вера оживилась. «А где здесь храм богини Земли?»

Папа указал на высокое здание, выделяющееся пальмообразным куполом и многочисленными колоннами. «От него мало что осталось, только главный зал, где совершались молитвы…»

«И убийства ни в чём не повинных людей», – вставила Вера.

«Люди часто жертвуют жизнью ради достижения каких-то целей», – философски заметил папа. «Не только в этом храме».

«Так это они своей жизнью жертвуют! Жрец себя же не приносит в жертву».